|
8 июня 2001 года примерно между 21 и 22 часами к нам позвонила
соседка Ольга Петровна с 8 этажа нашего подъезда, кв. 59, и попросила,
чтобы я к ней зашла за своими деньгами (50 рублей). Когда я пришла, она
предложила мне с ней покушать. Я решила попить с ней чаю и стала ждать,
когда закипит чайник. Через некоторое время раздался звонок в дверь, мой
муж пришёл с нашей дочерью Мари-Мадлен. Он сказал: "Алёна, пошли
домой кормить ребёнка, давать ей лекарство и укладывать спать". Я
взяла у него с рук дочь и сказала: "Папочка, сейчас попью чай и приду",
и ушла на кухню. Он попрощался с соседкой и ушёл домой, оставив дочь со
мной. Чайник закипел, я налила из него себе в чашку. Вдруг с лестницы
поcлышались какие-то крики. Я подумала, что это соседи с 10 этажа ссорятся
между собой. Схватила дочь под мышку, держа чашку с чаем в другой руке,
и побежала на 10 этаж. Там никого не оказалось. Тут я разобрала среди
голосов крик мужа: "Алёна, Алёна, помоги!" Я побежала на наш
7 этаж и увидела 4 мужчин в штатском, которые ломились в нашу квартиру.
Один из них побежал вниз по лестнице. Двое из оставшихся были среднего
роста, один шатен, другой светловолосый. Третий был высокий, худощавый.
Они пытались открыть внутреннюю деревянную дверь нашей квартиры, а мой
муж Жорж и сын Саша удерживали дверь изнутри. В проём двери нападавшие
всовывали ножку от нашего табурета. Я бросилась с ребёнком к ним и говорю:
"Кто вы такие?" Сперва они на меня особого внимания не обратили.
Потом я длинному говорю: "Сейчас вызову милицию!". Он стал орать:
"Уходите отсюда, уходите отсюда!" Я опустила ребёнка на пол
и прикрыла своим телом. Она так испугалась, что не могла произнести ни
звука (а обычно моя девочка легко плачет). Я говорю длинному: "Это
моя квартира, покажите свои документы!" В это время мой муж стал
мне кричать: "Алёна, это бандиты!" Когда длинный обернулся ко
мне, оставив дверь, я заметила, что у него красные глаза, а руки обмотаны
от ладони до локтя чем-то чёрным. Он ещё командовал этим двоим: "Толкайте
дверь, толкайте дверь!" Я подумала, что это, наверное, те люди, которые
17 апреля нападали на Жоржа недалеко от нашего дома. Я прокричала мужу:
"Жорж, держись, сейчас вызову милицию!" Заметив мою дочь-мулатку,
длинный схватил меня, зафиксировав голову подмышкой, и орал: "Сука,
путаешься с негром!", направив пистолет мне в голову. Однако я не
растерялась и плеснула ему горячим чаем из чашки в лицо. Он схватился
рукой за лицо и орал: "Сука, обожгла мне лицо!" Он нанёс мне
удар рукояткой пистолета по голове. Почти сразу из раны полилась кровь,
я прислонилась к стене. Прийдя в себя через некоторое время, я схватила
ребёнка и побежала наверх к соседке, позвонила от неё в милицию (02).
Затем я вспомнила, что на 5 этаже нашего подъезда в квартире 33 живёт
милиционер по имени Евгений. Я прибежала на 5 этаж и увидела его в коридоре
(тамбуре) стоящего с сотовым телефоном. Я говорю ему: "Помоги, пожалуйста,
в мой дом врываются бандиты, избивают моего мужа и стреляют. Вызови Петровку,
38! У меня маленький ребёнок, я тебя умоляю, прошу ради Христа!"
Я хотела встать на колени, он меня схватил за руку и говорит: "Не
надо! Это не бандиты, а сотрудники по борьбе с наркотиками. Они работают,
своё дело выполняют". Стал смеяться. Я ему говорю: "Ты что,
очумел? Это бандиты! Они мне документы не показали! Они с оружием, стреляют".
Он тогда говорит: "Это свои люди". Во время нашего разговора
из двери его квартиры высунулась и спряталась женщина с крашеными волосами
и короткой стрижкой.
Я побежала на шестой этаж и увидела незнакомого молодого парня в майке,
- вероятно, из новых жильцов, и хромого мужчину по имени Игорь (из квартиры
40), который, по его словам, имеет высокий разряд по какой-то восточной
борьбе. Я попросила их о помощи. Игорь стал быстро одевать обувь, парень
в майке его ждал, а я побежала на свой этаж. И увидела, что бандиты почти
выбили дверь. Я схватила длинного за куртку (пара пуговиц оторвалась,
одна из них у нас сохранилась) и пыталась оттащить от двери. Он схватил
меня за шею и стал душить, но я, вырываясь, схватила его сквозь брюки
за гениталии и очень сильно сжала. Он заорал и ослабил руку, и крикнул:
"Сука, я тебя убью!" Я побежала от него из тамбура, но в это
время появился наряд милиции и нас остановили. Я начала кричать: "Вот
эти бандиты врываются в нашу квартиру, стреляют!" Милиционеры остановили
длинного и потребовали документы. Он дал им какое-то красное удостоверение,
и я потребовала, чтобы мне его тоже показали, но милиционер начал на меня
орать: "Отойди отсюда, а то заберу сейчас и тебя!" - и не дал
посмотреть документ. Всё это время за происходящим наблюдали парень в
майке и хромой Игорь. Потом я побежала в квартиру и звала: "Жорж,
Жорж!" Но Жоржа в квартире не было. Из кухни я увидела, как двое
из нападавших на балконе стучат шваброй по карнизику под нашими перилами
- вероятно, пытаясь понять, как Жорж мог спуститься по балконам. Я не
знала, что Жорж уже спустился по балконам до четвёртого этажа, и подумала,
что это они сталкивают его с нашего балкона. Потом они убежали с балкона,
а я прошла на балкон и увидела, что Жорж лежит внизу на земле. Я развернулась
и попыталась выбежать из квартиры, чтобы спуститься во двор и помочь Жоржу,
и увидела соседку Ольгу Петровну, которая вела мою дочь. Я испугалась
за дочь, вернулась и заперлась в квартире с дочерью, соседкой и Сашей.
Вскоре раздался звонок в дверь, это пришёл старший сын Женя. Он спросил:
"Где папа?" Я сказала: "Его сбросили с 7 этажа бандиты.
Пойди, помоги папе". Он в слезах побежал на улицу. Через некоторое
время он вернулся, с ним пришёл человек (не помню, во что он был одет,
но лицо его запомнила), который стал требовать впустить его и дать документы
моего мужа, я сказала ему: "Ничего я вам не дам!" и не пустила
его в квартиру. Он стал угрожать: "Если вы не дадите документы, я
выломаю дверь и всех расстреляю!" Он ударил меня ногой по переносице,
и вставил ногу в дверной проём, мешая запереть дверь. Я позвала нашу собаку
- ротвейлера-суку, она подбежала и стала на него лаять. Он ударил собаку
ногой по носу, собака (она обычно очень добрая и на людей не нападает)
разозлилась и схватила его зубами за ногу. Он выдернул ногу, в это время
мы сумели закрыть дверь.
Поняв, что нападавшие имели отношение к милиции, мы с Сашей стали обзванивать
милицейские службы. Я также позвонила знакомой из соседнего дома Елене
Орловой, чтобы она пришла ко мне. Прийдя, Елена сказала, что встретила
внизу знакомого милиционера, и он сказал, что если не принести документы
мужа, его повезут не в больницу, а в милицию. Я ей дала ксерокопию паспорта
мужа, и она ушла. Мы остались дома, я успокаивала сильно напуганную дочь,
а Саша звонил в разные службы, сообщив, что в нас стреляли, резали ножом,
травили баллончиком, избивали, нанесли ущерб домашнему и коммунальному
имуществу. Около полуночи нам позвонил дежурный с Петровки, 38. Нам сказали,
что сейчас к нам приедут, и чтобы я впустила их в квартиру осмотреть "по
горячим следам" нанесенный ущерб. Я им ответила: "Я вам теперь
не доверяю. Сейчас ночь, я вас не пущу - у меня маленький ребенок, я не
хочу рисковать жизнью детей". Около 00:30 они приехали и обратились
к нам через домофон. Я им ответила: "Приезжайте в 7 утра, сейчас
слишком позднее время". Дверь в подъезд я с помощью домофона для
них не открыла, однако они сразу же появились у двери моей квартиры и
стали звонить в звонок, прося их впустить. Они называли меня правильно,
Еленой Владимировной и сказали, что здесь дежурный с Петровки 38, и дежурный
по нашему округу. Дежурный с Петровки 38 настаивал, что им необходимо
осмотреть квартиру именно сейчас. Я говорю: "Тогда покажите своё
удостоверение в дверной глазок". Он показал, и я записала: Андрей
Андреевич Яриш.
Вначале я вышла к ним сама, оставив собаку изнутри охранять дверь и сказав
сыновьям, чтобы они закрылись. В коридоре стояло человек десять. Я сказала:
"Всех домой не впущу, только двоих, пусть остальные спустятся ниже
этажом". По команде Яриша все спустились вниз. Я впустила в квартиру
Яриша и дежурного с Петровки, 38. Дежурный был высокого роста, в жёлтом
пиджаке. Они осмотрели квартиру и высокий ушёл, вместо него зашел следователь
прокуратуры Алексей Коляда (удостоверение N 1022), который тоже осмотрел
квартиру. Дежурный убедил меня впустить фотографа и ещё одного сотрудника,
они осмотрели многочисленные разрушения и следы крови, смыли образцы крови
на экспертизу, провели фотосъёмку и собрали вещественные доказательства
(осколки чашки, вторую оторванную пуговицу длинного нападавшего, обломки
табурета и пр.) в конверты. Протокол составлял Коляда. Гильзу от отстрелянного
патрона им найти не удалось (мы нашли нё лишь после их ухода). Мои и Сашины
слова о том, что нападавшие забыли у них наручники, были проигнорированы,
наручники так и остались у нас. После ухода фотографа и сотрудника, собиравшего
вещественные доказательства, я впустила ещё одного - по словам Коляды,
начальника тех, кто врывались вечером в квартиру, по фамилии Седов. Себя
от назвал начальником УБНОН. Вскоре (между 3:00 и 4:00 утра) Яриш ушёл,
и Седов остался с Колядой. Он взял объяснительную у Саши, для чего уединился
с ним на кухне.
Когда я зашла на кухню, я попросила дать посмотреть объяснительную. Во
время разговора с начальником мы вышли на балкон. Он спросил меня, что
это за красивые высокие дома перед нами. Я сказала, что это новый район
Марьино. Он сказал, что знает, что там большие площади квартир. Я ему
говорю: "Я на вашем месте купила бы там квартиру". Он в ответ
стал смеяться: "Я ещё столько не наворовал". Потом Седов ушёл.
Приглашённый по просьбе Коляды молодой сотрудник, составлявший план квартиры,
издевательски сказал наблюдавшему за ним Жене: "Смотри внимательно,
а то подброшу вам бяку - наркотик, и всех вас посадим в тюрьму!"
Это слышали я и Коляда, но он никак не прореагировал на эти слова. Когда
под утро были приглашены понятые из соседних квартир, молодой сотрудник
стал вести себя более корректно.
На следующий день, 9 июня, мы с Сашей проведали Жоржа в больнице Склифосовского,
где ему сделали сложную операцию с удалением простреленной части кишечника.
Ранение на руке врачи определили как резанное. Потом мы пошли делать заявление
в прокуратуру, где встретили следователя Коляду. Он заявил: "Я этим
делом не занимаюсь, но у вас месяц назад нашли наркотики". Объяснить,
кто и когда проводил обыск и где документы по его результатам, он не смог.
Заявление же у нас не приняли, объяснив, что сейчас праздники и никто
заниматься этим делом не будет вплоть до 13 июня.
В последующие дни мы пытались связаться с нашим участковым милиционером
Михаилом Константиновичем Шереметом. Каждый раз нам отвечали, что он ушёл,
что будет позже, будет завтра и так далее. Иногда кто-то поднимал трубку
и, услышав мой голос, сразу клал трубку. Однако 12 июня Шеремет сам пришёл
к нам, и принёс извинения от имени нападавших, заявив, что это была "ошибка".
По его словам, нападавшие - "неграмотные, неопытные сотрудники, зря
они стреляли". Они намеревались совершить задержание некоего другого
африканца, проживающего в нашем подъезде на другом этаже и имеющего отношение
к наркобизнесу, но ошиблись этажом.
|