|
У малыша Бецихахины зоркие глаза и легкая
рука. Две недели назад на опушке леса он заметил большой необыкновенный
кокон. Белая, отливающая серебром, пряжа куколки приклеена к листве куста.
Мальчик сорвал ветку и осторожно, чтобы кокон не свалился, притащил в
мою хижину и прикрепил на веранде.
Кокон был огромный, неизвестный и очень интересный. Много дней висел он
на стене без малейшего движения, без всяких перемен, точно неодушевленный
предмет. Мы знали, что настанет минута, жизнь забьется в нем и появится
новое чудо в мире насекомых: гигантская оса или бушующий шмель, а может
быть, бабочка. Но когда это свершится? А пока кокон, хотя и погружен в
летаргический сон, уже не дает нам покоя: возбуждает любопытство, вызывает
радостные домыслы. Кокон, точно живой зверек, вносит оживление в нашу
хижину.
В тот памятный день, когда на Амбинанитело обрушилось нашествие солдат,
в моей хижине царило понятное оживление. Веломоди и Бецихахина взволнованно
сообщили, что "червяк появился".
Наконец появилась бабочка! Пробила пряжу и выглянула на свет божий. Слабая,
дрожащая, с трудом цепляется ножками за стенки кокона. Она беспомощна
и будто оглушена яркостью мира. У нее нет еще крыльев. Две ничтожные култышки
заменяют их. Червяк!
Бабочка быстро развивается. Еще не наступил полдень, а култышки стали
похожи на тряпочки. Некрасивые, сморщенные, скрюченные, ничем не напоминающие
крылья, но уже живые.
День прибавляется, и крылья увеличиваются, словно тайный союз соединяет
бабочку и солнце. И действительно, соединяет: бабочки - дети тепла. Чем
выше поднимается солнце, тем заметнее хорошеет бабочка. Приближается полдень,
крылья широко раскрылись. Они почти готовы.
Какой прекрасный экземпляр! Крылья огромные - в две мужские ладони, цвет
желтоватый, напоминает старую слоновую кость; постепенно желтизна переходит
в бледно-розовый тон. Одета она в неземной красоты наряд. Если его придумал
какой-то неизвестный художник, он обладал самым тонким чувством красоты.
В центре каждого из четырех крыльев он нарисовал коричневый полумесяц
и этим включил бабочку-прялку в семейство павлиноглазок.
По сравнению с насыщенным звуками утром и шумным вечером полдень в долине
Амбинанитело всегда какой-то безжизненный, притаившийся.
С рисовых полей поднимается пар, в затуманенных влагой глазах природа
теряет четкие контуры, соседняя роща полна таинственных неожиданностей.
Но сегодня мы ничего не замечали. Трагические события деревни приковали
наше внимание. И все же во время приготовлений к обеду - к тому самому
"неприятному обеду" - Веломоди и ее брат влетели ко мне с новыми
вестями о бабочке и на минуту оторвали от грустных событий этого дня.
Бабочка, несмотря на, казалось бы, законченный внешний вид и большие крылья,
не прекратила развития. Вот у нижних крыльев снизу выросли два хвоста,
по одному хвосту у каждого крыла. Они продолжают расти, становятся все
длиннее и длиннее. Они уже больше туловища, больше нижних крыльев, больше
даже нижних и верхних, вместе взятых; хвосты - непонятные, фантастические
отростки. Странная выходка буйной природы. Красота соединилась с карикатурой.
Райская птица, которая здесь, на Мадагаскаре, воплотилась в бабочку. Райскую
бабочку. Даже люди науки пленились ее красотой и назвали бабочкой-кометой.
Я очарован, как и все, но для меня она не комета. Гораздо больше. Я не
могу оторвать глаз от этого феномена.
Здешняя богатая природа капризно разбросала бурлящий избыток своих сил
в виде разных диковин.
В рамках биологического процесса ведется жестокая борьба за существование.
Но здесь природа создала иной мир - бурный, фантастический, как бы лишенный
логики и разума. Все существует и действует, как в сказке, и все же это
будничная действительность.
Итак, лес здесь ошалел от щедрости; животные решают судьбы людей; люди
живут жизнью растений и благородных животных; реки и горы - хищные чудовища
или благожелательные духи. Все, что нас здесь окружает, похоже на эту
бабочку: действительность и вымысел, явь и сон, солнце и туман.
Жизнь побеждает смерть. Но в долине притаился ужас смерти, более жестокий,
чем где бы то ни было, А там, где рождается такая бабочка, вероятно, нет
ужаса; жестокость укрощена, смерть высмеяна. Господство жизни всесильно.
Оно опровергает древние законы борьбы за существование и презирает все
опасности. Великолепие мечтает и мечты свои облекает в реальные формы.
Невзирая на врагов, великолепие навязывает природе пляску беспечной красоты
и совершает сказочные безумства. Безумство природы: бабочка, которая кажется
существом из иного мира, и могла бы жить только в дерзкой сказке. Она
прикрепила к крыльям громадный шлейф.
|