|
Борьба с расизмом и ксенофобией: европейский опыт |
|
Европейский центр по мониторингу расизма
и ксенофобии, находящийся в Вене, появился в 1998 году, решение о ее создании
было принято годом раньше. Цель центра внешне неброская, но касается одной
из самых болезненных проблем для все более многонационального и многоэтнического
Европейского Союза. Понять проблему - значит, наполовину решить ее. Директор Европейского центра по мониторингу расизма и ксенофобии Беате Винклер дала интервью журналу «Европа». - Госпожа Винклер, каковы задачи и достижения вашего центра? - Он появился от понимания того, что Европе необходимо противостоять расизму, что этот феномен надо контролировать. В ЕС хотели знать реальную ситуацию в этой области и ее причины, в соответствии с этим разрабатывать стратегию действий. Центр мониторинга собирает информацию, анализирует ее и предлагает такую стратегию. При этом рассматриваются не только отрицательные, но и положительные стороны явлений. Люди в Европе должны жить рядом, при сохранении своих национальных и иных различий, иначе ничего хорошего не будет. Словом, наш подход - положительный. Мы исходим из того, что различия между людьми должны обогащать, а не ограничивать. В принципе различие между народами - основа Европы. Сам ЕС можно считать крупнейшей программой строительства мира, позволившей, например, много воевавшим друг с другом Франции и Германии стать друзьями и союзниками. - А Австрия? Мне кажется, глядя на сегодняшнюю Вену, что она живет в условиях национальной терпимости... Может быть, это наследие многонациональной империи? - Австрия в ЕС находится по этим показателям посередине. Здесь нет проявлений расистского насилия, но ощущаются трудности, в том числе на уровне политической дискуссии. В каждой стране есть такие проблемы, и мандат нашего центра в том, чтобы их выявлять. Подчеркиваю - только внутри ЕС. Знаете, часто возникает желание найти источник своих проблем у других, а не у себя дома... Но изменений можно и нужно добиваться самим, не сваливая проблемы на других. - Как вы работаете? - Наш центр уникален как система организации деятельности. Мы получаем информацию о разных областях жизни, отражаем явления в политике, образовании, социальной сфере, СМИ, а также стараемся затронуть эмоциональную сферу, страхи, причины ненависти на расовой почве. Собрав эти сведения, мы объединяем, обобщаем их, сводим воедино, привлекая специалистов, ученых, неправительственные организации. Наша цель - дать ответ на сложные вопросы, возникающие в ЕС в области борьбы с расизмом и ксенофобией. Надо сказать, что эти явления действительно очень сложны, как сложна и противоречива сама жизнь. Однако на все, что связано с расизмом, люди ищут простые ответы, они не хотят видеть сложность, нелинейность, неоднородность. Например, любой фундаментализм вырастает из поиска простого ответа, поиска козла отпущения. - А каков статус вашего центра? - Мы, наверное, самое независимое агентство в ЕС. Центр состоит из независимых экспертов, а не из людей, назначенных правительствами. Если хотите, мы - зеркало жизни и общества. - Как вы оцениваете нынешнее положение в борьбе с расизмом в мире и Европе? - Есть положительные стороны, есть и недостатки. К положительным я бы отнесла новое европейское законодательство. Оно вполне антидискриминационно, мы как раз контролируем, как оно выполняется. Политики тоже стали внимательнее относиться к проблематике, которой мы занимаемся. Отрицательная сторона - повсеместный рост насилия на расовой почве в Европе. Это стало особенно заметно после терактов в США 11 сентября 2001 года, когда стали ухудшаться отношения между этническим большинством и меньшинствами. Что касается нашего центра, то мы стали отслеживать эту ситуацию буквально с 12 сентября того года. Первый доклад был готов через 3 недели, он был тогда представлен Европейскому Парламенту. Надо еще отметить, что новым фактором стало проявление антисемитизма, особенно во Франции. - С чем вы это связываете? Антисемитизм в Европе звучит как анахронизм... - Прежде всего антисемитизм никуда не исчезал. По оценкам, его потенциал в странах ЕС составляет 15-20 процентов населения. Но главное - кризис на Ближнем Востоке. Именно он с особой силой сказался на пробуждении антисемитских чувств, преимущественно во Франции и Бельгии. Часть населения стала идентифицировать себя с палестинцами. Это налагается на собственные социальные проблемы: некоторые люди чувствуют себя лишенными перспективы, исключенными из общества, и антисемитские проявления приобретают форму социального протеста. - Как сказывается расширение ЕС на проблемах, связанных с расизмом? - Надо смотреть шире. Есть проблема глобализации в целом. Модернизация обществ идет слишком быстро. В результате мы остаемся без общих ориентиров, ценностей, при этом обостряются социальные проблемы, безработица, возникают общие страхи. Ухудшаются социальные условия жизни части коренного населения европейских стран. Недавний обзор "Евробарометра" выявил, что в ЕС поддержка идеи мультикультурного общества возросла с 33 до 48 процентов населения. Но одновременно число тех, кто винит меньшинства в негативных аспектах социальной жизни, возросло с 48 до 52 процентов. На фоне недостаточной разъяснительной работы могут проявляться расистские феномены. Ясно одно: вопрос об идентичности, как это принято называть, народов, о том, кем человек себя ощущает, оказывается крайне важным. - Попутно к вопросу об идентичности. Был Советский Союз, многие его жители чувствовали себя прежде всего советскими людьми. Сейчас есть Европейский Союз. Чувствуют ли себя жители 25 стран ЕС европейцами? Есть ли, назовем это, европейская идентичность? - Увы, люди не идентифицируют себя с ЕС. Можно сказать, что Европа есть, но без европейцев. - Простите, я перебил вас. Вернемся к расширению... - Положение с расизмом в разных странах ЕС разное, как различна и их история. При этом надо помнить, что степень развитости каждого общества измеряется положением его меньшинств. Некоторым новым странам ЕС свойственны, например, проблемы с цыганскими меньшинствами. Наш центр старается работать с обеими сторонами, стараясь определить болевые точки и найти пути решения проблем. В настоящий момент мы занимаемся вопросом обучения цыган в начальных школах в новых странах ЕС. В целом положение, связанное с расизмом, в 15 старых странах ЕС отличается от положения в 10 новых странах ЕС. Обобщая, в первом случае проблемы, которые возникают вокруг иммигрантов, во втором - вокруг местных национальных меньшинств. В этом плане в обоих случаях мы особое внимание стараемся уделять образовательной системе. Это - ключевой элемент. В частности, сейчас мы проводим мониторинг образовательной проблемы, с которой сталкивается русскоязычное население в балтийских странах. - Вы говорите про работу с двумя сторонами... - Возьмем исламофобию. Совершенно очевидно, что она является вызовом западным ценностям. При этом мусульманам надо говорить: да, мы понимаем сложность вашего положения, проблем, с которыми вы можете сталкиваться, и готовы вас защитить. Но вы тоже должны соблюдать права человека, права немусульман и никоим образом, ни при каких обстоятельствах не допускать оправдания экстремизма, в том числе исламского. - С чем связаны нынешние проблемы, возникающие в Европе вокруг ислама? - С социальными вопросами. Видите, опыт не только Европы, но и Америки, и других регионов иммиграции позволил установить такую закономерность. Если 3-е поколение иммигрантов испытывает трудности с интеграцией в местное общество, в его социально-культурную среду, тогда у него начинаются проблемы. Сейчас среди иммигрантов (в основном из мусульманских стран) в странах ЕС подросло как раз такое третье поколение. - Почему именно третье? - Такова закономерность. Первое поколение иммигрантов сохраняет связи с родиной, второе старается адаптироваться к жизни принявшей их страны, если 3-е поколение интегрировалось, то все бывает нормально. Если нет - возникают проблемы. - Есть рецепты противодействия расистским предубеждениям? С обеих сторон, я имею в виду... - Прежде всего иммигрантов нужно вовлекать в общественную жизнь принявшей их страны, нужно быть открытыми. Например, следует поощрять иммигрантов учить родной язык. Видите ли, если вы не боитесь, то ведете себя открыто. А неуверенность порождает страхи, отторжение. Именно здесь коренится расизм. Кстати, часто враждебное отношение к национальным меньшинствам проявляется там, где живет мало иммигрантов: своего рода ксенофобия без иностранцев и антисемитизм без евреев. - Что вы можете для этого сделать? - Мы работаем прежде всего со СМИ и политиками, особенно с Европейским Парламентом и политическими партиями. При четком политическом лидерстве проблем не бывает. Что касается СМИ, то негативное влияние могут оказывать особенно определенный видеоряд, изображения в целом, а также Интернет и некоторая музыка. - Каким образом следует принимать во внимание права человека при строительстве в ЕС пространства свободы, безопасности и правопорядка? - Есть разные подходы - подход ЕС, который мы считаем положительным, и подход отдельных стран-участниц. Объективно говоря, демографическая ситуация такова, что иммиграция ЕС необходима, да она всегда была. После 11 сентября дискуссия во многих европейских странах пошла по негативному пути, возникло много страхов. Но подход должен быть иным. Яркий пример заключается в том, что многие страны, которые в прошлом сами экспортировали рабочую силу, теперь ее сами привлекают из-за рубежа - посмотрите на Ирландию, Испанию, Грецию или Италию. Что касается нашего центра, то мы можем контролировать законодательство, но не их иммиграционную политику. На это наш мандат не распространяется. - Последний вопрос. У вас есть контакты с Россией, с вашими российскими коллегами, обмен информацией? - Нет. Нам поручено заниматься только тем, что происходит внутри ЕС. Беседовал Никита Ермаков, журнал "Европа", 4.09.04 |